|
Ка́къ нн҃ѣ сбира́етсѧ вѣ́щїй ѻ҆ле́гъ
Щита̀ прибива́ть на воро́та,
Ка́къ вдрꙋ́гъ возника́етъ пред̾ ни́мъ чл҃вѣ́къ:
Дозво́ль, мо́лъ, повѣ́дать чегѡ̀-то.
И҆ мо́лвитъ є҆мꙋ̀ ни съ тогѡ̀ ни съ сегѡ̀,
Что̀ при́метъ ѻ҆́нъ смр҃ть ѿ конѧ̀ своегѡ̀.
Нꙋ̀, то́лькѡ собра́лсѧ и҆ттѝ ѻ҆́нъ на вы̀ —
Ѿмща́ть неразꙋ́мнымъ хаза́рамъ,
Ка́къ вдрꙋ́гъ поѧви́лись сѣды́е волхвы̀:
Прислꙋ́шайсѧ, мо́лъ, кн҃же, къ ста́рымъ.
И҆ то́же гласѧ́тъ ни съ тогѡ̀ ни съ сегѡ̀,
Что̀ при́метъ ѻ҆́нъ смр҃ть ѿ конѧ̀ своегѡ̀.
«Да кто̀ вы̀ такі́е, ѿкꙋ́да взѧли́сь?!» —
Дрꙋжи́на волхвѡ́въ ѡ҆бстꙋпи́ла.
«Сидѣ́ли по но́рамъ бы, ко́ль напили́сь, —
«Торо́питесь, что̀ ли, въ моги́лꙋ?
«Пошто̀ говори́ть ни съ тогѡ̀ ни съ сегѡ̀,
«Что̀ смр҃ть при́метъ кн҃зь ѿ конѧ̀ своегѡ̀?»
Нꙋ̀, въ ѻ҆́бщемъ, ѻ҆нѝ не сноси́ли голѡ́въ —
Шꙋти́ть не моги́те съ кн҃зьѧ́ми!
Дрꙋжи́нники въ зе́млю втопта́ли волхвѡ́въ
Свои́ми гнѣды́ми конѧ́ми:
Реклѝ, мо́лъ, ѻ҆нѝ ни съ тогѡ̀ ни съ сегѡ̀,
Что̀ смр҃ть при́метъ кн҃зь ѿ конѧ̀ своегѡ̀!
А҆ вѣ́щїй ѻ҆ле́гъ свою̀ ли́нїю гнꙋ́лъ,
Ничьи́мъ не внима́ѧ совѣ́тамъ.
Ѻ҆́нъ то́лькѡ ѻ҆дна́жды волхвѡ́въ помѧнꙋ́лъ,
Презри́тельно хмы́кнꙋвъ при є҆́томъ:
«Вѣща́ли ѻ҆нѝ ни съ тогѡ̀ ни съ сегѡ̀,
«Что̀ смр҃ть ꙗ҆́ примꙋ̀ ѿ конѧ̀ своегѡ̀!
«А҆ во́тъ ѻ҆́нъ, мо́й ко́нь, — на вѣка̀ ѡ҆почи́лъ,
«Ѻ҆ди́нъ то́лькѡ че́репъ ѡ҆ста́лсѧ!..»
Ѻ҆ле́гъ преспоко́йнѡ стопꙋ̀ возложи́лъ —
И҆ тꙋ́тъ же на мѣ́стѣ сконча́лсѧ:
Ѕмїю̀ потрево́жило дѣ́йство є҆гѡ̀ —
И҆ при́нѧлъ ѻ҆́нъ смр҃ть ѿ конѧ̀ своегѡ̀.
Та́къ ка́ждый волхвѡ́въ покара́ть норови́тъ,
А҆ нѣ́тъ бы — послꙋ́шать и҆́хъ, пра́вда?
Ѻ҆ле́гъ бы послꙋ́шалъ — є҆щѐ бъ ѻ҆ди́нъ щи́тъ
Приби́ть смо́гъ къ врата́мъ царегра́да.
Є҆мꙋ̀ жъ возвѣсти́ли съ тогѡ̀ и҆ съ сегѡ̀,
Что̀ при́метъ ѻ҆́нъ смр҃ть ѿ конѧ̀ своегѡ̀!
|