Штормитъ весь вечеръ, и пока
Заплаты пѣнныя латаютъ
Разорванные швы песка,
Я наблюдаю свысока,
Какъ волны головы ломаютъ.

И я сочувствую слегка
Погибшимъ, — но изъ далека.

Ахъ, нѣтъ спасенья отъ судьбы!
И, предъ кончиной хорошѣя,
По зову боевой трубы
Взлетаютъ волны на дыбы,
Ломаютъ выгнутыя шеи.

И я сочувствую слегка
Погибшимъ имъ, — изъ далека.

А вѣтеръ снова въ гребни бьетъ
И гривы пѣнныя ерошитъ.
Волна барьера не возьметъ,
Ей кто-то ноги подсѣчетъ —
И рухнетъ взмыленная лошадь.

И посочувствуютъ слегка
Погибшей ей, — изъ далека.

Придетъ и мой чередъ вослѣдъ:
Мнѣ дуютъ въ спину, гонятъ къ краю.
Въ душѣ предчувствіе, какъ бредъ,
Что надломлю себѣ хребетъ
И тоже голову сломаю.

Мнѣ посочувствуетъ слегка —
Погибшему, — изъ далека.

Такъ многіе сидятъ въ вѣкахъ
На берегахъ и наблюдаютъ
Внимательно и зорко, какъ
Другіе рядомъ на камняхъ
Хребты и головы ломаютъ.

Они сочувствуютъ слегка
Погибшимъ, — но изъ далека.

Но въ сумеркахъ морского дна,
Въ глубинахъ тайныхъ, кашалотьихъ,
Родится и взойдетъ одна
Неимовѣрная волна, —
На берегъ ринется она
И наблюдающихъ поглотитъ.

Я посочувствую слегка
Погибшимъ имъ, — изъ далека.