|
Грязь сегодня еще непролазнѣй,
Дождь такой, словно хлябь прорвало.
Все равно у охотниковъ праздникъ:
Имъ сегодня стрѣлять кабановъ.
Били въ ведра и гнали къ болоту,
Вытирали промокшіе лбы.
Презирали лѣсовъ позолоту,
Поклонялись азарту пальбы.
Вы за страсть къ охотѣ насъ не упрекайте,
Слово доброе да будетъ на устахъ, —
Любимъ мы кабанье мясо въ карбонатѣ,
Обожаемъ кабановъ въ окорокахъ.
Кабановъ не тревожила дума:
Почему и за что́ — какъ въ плѣну.
Кабаны убѣгали отъ шума,
Чтобъ навѣкъ обрѣсти тишину.
Вылетали изъ ружей жаканы,
Безъ разбора разя всѣхъ подрядъ...
Будто радостно билъ въ барабаны
Боевой піонерскій отрядъ.
Вы за страсть къ охотѣ насъ не упрекайте,
Слово доброе да будетъ на устахъ, —
Любимъ мы кабанье мясо въ карбонатѣ,
Обожаемъ кабановъ въ окорокахъ.
Шумъ, костеръ, и тушенка изъ банокъ,
И «охотничья» водка — на столъ.
Только ползъ присмирѣвшій подранокъ,
Завороженно глядя на стволъ.
А потомъ спиртъ плескался въ канистрѣ,
Спалъ азартъ, словно выигранъ бой:
Снесъ подранку полчерепа выстрѣлъ —
И рога протрубили отбой.
Вы за страсть къ охотѣ насъ не упрекайте,
Слово доброе да будетъ на устахъ, —
Любимъ мы кабанье мясо въ карбонатѣ,
Обожаемъ кабановъ въ окорокахъ.
Вамъ разскажутъ они про охоту,
Надъ угольями тушу вертя:
«Стосковались мы, видно, по фронту, —
«По атакамъ, да и по смертямъ.
«Это будто мы снова въ пѣхотѣ,
«Будто снова мы ходимъ въ бои...»
Это душу отводятъ въ охотѣ
Уцѣлѣвшіе братья мои.
Вы за страсть къ охотѣ насъ не упрекайте,
Слово доброе да будетъ на устахъ, —
Любимъ мы кабанье мясо въ карбонатѣ,
Обожаемъ кабановъ въ окорокахъ.
1969 г.
|