Сочиненія Порфѵрія Иванова. Статіи и письма.

Примѣчаніе. Переводъ. Назадъ. Впередъ.

Низко кланяюсь и прошу васъ, люди...

Я пишу о Природѣ, о качествахъ ея, ведущихъ къ здоровію. Природа за то, чтобы человѣкъ совсѣмъ не умиралъ. Это говоритъ вамъ человѣкъ, при­шед­шій съ Востока. Онъ говоритъ всѣмъ намъ такія слова: горе вамъ, горе вамъ будетъ, людямъ. Вы жили на бѣломъ свѣтѣ хорошо и тепло. Вы книж­ники, фарисеи и лицемѣры. Кто вамъ далъ право сажать Бога [зем­ли] въ тюрьму и класть его въ ѱѵхіатрическую больницу? Вамъ хо­тѣ­лось, чтобы тѣло мое умерло на вѣки вѣковъ. Я не Христосъ, котораго вы осудили и распяли за его правоту. Я — Богъ земли, пришелъ на землю для спасенія жизни че­ло­вѣ­чес­кой. Я ему [человѣку] прежнее здоровіе вернулъ на­задъ. За это вотъ и сталъ между вами въ славѣ. Мое тѣло — это ваше тѣло. Вы меня по сво­имъ законамъ оштрафовали — я за­платилъ вамъ тридцать руб­лей. Вы же жизни продавцы: вамъ же нужны деньги. У васъ нѣтъ со­зна­нія. Вы Цыгане естественнаго характера — вы боитесь Природы. Од­на­ко вы будете отвѣчать передъ Природою. А за нее какъ былъ, такъ и сейчасъ единственно кто въ міре есть — это Богъ. Онъ по­мощ­никъ всѣмъ, на­хо­дя­щим­ся въ горѣ и бѣдѣ, которымъ нѣтъ конца и края. И не было еще въ При­ро­дѣ [ни у кого] такой жизни, которая бы не проходила въ этомъ. Тотъ, ко­то­ро­му пришлось не до­дѣлать своего дѣла, умеръ, его не стало, онъ его не закончилъ. А у насъ, у недавно за­ро­див­ших­ся людей, оно [дѣло] только начинается.

Другое же стало развиваться съ 1898 года. Вотъ уже 1978 годъ до­ждался своей очереди — 20 Февраля день рожденія на землѣ, [для тѣхъ, кто] въ сѵстемѣ — рай. Сидѣли всѣ мы рядомъ за общимъ столомъ. Тутъ и крестія­нинъ, и рабочій, а рядомъ съ нимъ шахтеръ, далѣе ста­ле­варъ и многіе дру­гіе: ученые, художники, артисты, пѣвцы и пѣвицы. На столѣ лежалъ хлѣбъ, стояли чашки. А мы хозяева этого добра: не только ѣдимъ и пьемъ, но так­же и учимся обходиться безъ этого. Тутъ всѣмъ, кто это дѣлаетъ, не­об­хо­ди­мо сказать спасибо — и старому и малому. Рай для насъ во­зоб­но­вил­ся: то, что мы хотѣли въ своей жизни, то мы и по­лу­чи­ли — это въ духѣ не­бес­ный рай. Этотъ рай мы сами создавали и въ этомъ наше счастіе. Мы этимъ окружились, у насъ родилось терпѣніе, насъ всехъ научилъ этому Учитель. Ему Природа подсказала. Онъ и те­перь насъ учитъ, а мы — уче­ни­ки его, новые, небывалые, которые не дѣ­ла­ютъ того, что дѣлаютъ всѣ лю­ди, ко­то­рымъ приходилось начинать все самимъ, а чтобы бросить все это, у нихъ смѣлости не хватаетъ: разъ взя­лись, надо дѣлать. Это видно изъ развитія всей нашей техники и науки, которыя не стоятъ на мѣстѣ. Это исторія и ее приходилось продвигать Отцу и Сыну. А сейчасъ на аре­ну къ нашимъ лю­дямъ пришелъ Духъ Свя­тый. Онъ окружилъ его тѣло, освятилъ его — оно стало здоровымъ тѣломъ со здоровымъ духомъ, ибо «въ здо­ро­вомъ тѣлѣ — здоровый духъ». Лю­дямъ это давно необходимо. Они ожи­да­ютъ этого съ са­ма­го начала жиз­ни своей. Они его, какъ не­из­вѣст­ное лицо, просили, и онъ имъ помогалъ.

Духъ носился надъ водами... А сейчасъ онъ окружилъ человѣка, освя­тилъ его. Онъ, этотъ человѣкъ, теперь нуждающимся и больнымъ лю­дямъ за­слу­жен­но помогаетъ, заступается за нихъ. Онъ хочетъ сказать намъ всѣмъ, — это я къ вамъ пришелъ спасти всю вашу милость, вернуть вамъ здоровіе, чтобы вы не болѣли и не простуживались. Раньше такого дѣла среди лю­дей и не начиналось. Мы ничего не дѣлали, чтобы вернуть здо­ровіе, а по­это­му умирали на вѣки вѣковъ. Наше дѣло такое — не до­дѣ­лать своего дѣла и умереть. И мы [такъ и] будемъ умирать, если не смѣ­нимъ это развитое нами въ процессѣ всей человѣческой исторіи дѣло.

Я не для того родился, чтобы что-то изъ такого дѣла дѣлать — это всѣхъ насъ заставилъ [такъ поступать] самъ процессъ человѣческой жизни. Мы за это дѣло крѣпко держимся, считаемъ его своимъ, стараемся до­ка­зать, что умѣемъ жить такъ, какъ это необходимо всѣмъ нашимъ лю­дямъ. Од­на­ко здоровіе наше идетъ къ нулю. А чтобы человѣку жить бе­зо вся­ка­го та­ко­го дѣла, ведущаго къ смерти, — этого мы не умѣемъ дѣ­лать. А рань­ше смерти не было въ Природѣ. Это мы сами въ процессѣ нашей жизни раз­ви­ли на себѣ смерть. Насъ Природа невзлюбила, такъ какъ мы стали съ нею воевать, стали выбирать въ ней то, что получше да послаще, да по­жир­нѣе. Природа терпитъ это до поры до времени, хотя и говоритъ: се­го­дня ты ме­ня, а завтра я тебя, ты меня огнемъ, а я тебя духомъ.

Учитель тоже хотѣлъ честно выполнять возложенную на него работу, но Природа не хотѣла, чтобы Учитель шелъ по обычному среди людей пути. И хотя онъ работалъ уполномоченнымъ по заготовкамъ, ад­ми­ни­стра­тив­ные люди сдѣлали такъ, чтобы онъ совсѣмъ не работалъ — дали первую группу инвалидности.

А до этого я днемъ работалъ, а ночью больныхъ принималъ. Главный врачъ въ желѣзнодорожной больницѣ въ Минеральныхъ Водахъ Да­ни­ловъ далъ мнѣ возможность осмотрѣть больныхъ. Тамъ я поставилъ на ноги жен­щи­ну, лежавшую въ изоляторѣ, у которой были атрофированы ноги. Больные потребовали, чтобы у нихъ былъ такой докторъ пос­тоян­но, и тог­да врачи попросили меня оставить больницу. Когда меня при­зна­ютъ, какъ признали вотъ эти люди, то въ больницахъ не будетъ боль­ныхъ. Одна мысль оживитъ ихъ, они въ одну дверь будутъ заходить, а изъ другой бу­дутъ выходить здо­ро­вы­ми.

Эти силы у меня и раньше были. Я поставилъ [на ноги] въ Елизаветовкѣ Лу­ган­ской на улицѣ Первомайской женщину. Ходилъ съ нею разувшись по мокрому снѣгу. И вотъ эта женщина, лежащая и требовавшая ухода, сама приготовила дѣтямъ кушать. (Мой шуринъ Ѳедоръ Ѳедоровичъ былъ сви­дѣ­те­лемъ этому, можетъ это подтвердить.) Я пошелъ въ го­род­ской ис­пол­ни­тель­ный комитетъ въ культурно-просвѣтительный отдѣлъ къ Ива­но­ву. Онъ вызвалъ по моей просьбѣ врачей, а они рѣшили по­ло­жить меня въ ѱѵ­хіат­ри­чес­кую больницу. Я еле ушелъ отъ нихъ. Про­би­раясь по дорогѣ въ Крас­ный Сулинъ, я увидѣлъ высоко въ небѣ самолетъ-кукурузникъ. И вотъ я по­ду­малъ, что если этотъ самолетъ сядетъ возлѣ меня, то моя идея пра­виль­ная. И что́ же я вижу: самолетъ пошелъ на сниженіе и совершилъ посадку вблизи меня. Я подхожу къ кукурузнику и спрашиваю: «Въ чемъ дѣло?» А мнѣ летчики отвѣчаютъ: «Техническая неисправность.» Иду даль­ше и ви­жу двѣ дороги: одна вправо, другая влѣво, по какой же мнѣ ит­ти къ дому? Я стою и жду, и вдругъ по правой сторонѣ, откуда только взялся — че­ло­вѣкъ. Подходитъ ко мнѣ. Я из­виняюсь передъ нимъ и спра­ши­ваю у него, какъ попасть въ Си­нель­ни­ково. Онъ мнѣ указалъ на ту до­ро­гу, по которой самъ шелъ. Я пошелъ по его дорогѣ, а самъ думаю, надо еще разъ взгля­нуть на него. Оглянулся, а его и слѣдъ простылъ, а вѣдь кругомъ ровное поле: ни ложбинки, ни бу­гор­ка — это исторія изъ исторій. Вотъ я и спра­ши­ваю, кто онъ такой, ес­ли вы понимающіе.

По дорогѣ зашелъ на шахту Шварцъ, гдѣ вчера поставилъ на ноги Ев­до­кію Панкратьевну. Она пять лѣтъ не ходила: ноги были атрофированы. Я свои дѣла просто такъ не оставлялъ, а направлялъ больныхъ въ раіон­ный от­дѣлъ здравоохраненія. А тамъ рѣшили, что мнѣ надо встрѣтиться съ вра­ча­ми. Разговариваю я съ ними въ поликлиникѣ (тамъ былъ среди нихъ врачъ Шишовъ), жду отъ нихъ помощи, а они вызвали милицію и подъ конвоемъ меня повели. Прохожу мимо сватового дома, а мнѣ сваха говоритъ, что вра­чи имъ сказали, будто я въ поликлиникѣ окна по­вы­би­валъ.

Но я не оставилъ свою практику. Люди назвали меня попомъ (у меня бы­ли длинные волосы). Создали мнѣніе, будто бы я отказался отъ работы. А мнѣ по закону опредѣлили шесть мѣсяцевъ не работать. Эта исторія была мною сдѣлана для того, чтобы показать свою практику. Всѣ шесть мѣ­ся­цевъ я помогалъ людямъ, возвращалъ имъ здоровіе. Это все дѣ­ла­лось для народа. Однако работать надо. Я пришелъ къ прокурору об­лас­ти, и онъ помогъ мнѣ устроиться на работу. Я старался все честно дѣ­лать, однако окружающіе люди мѣшали мнѣ. Они меня остригли, а по­томъ уволили. Что мнѣ дѣлать? Хоть въ морѣ тони.

Идея моя должна жить и развиваться, а ее сдѣлали какъ бы не­нор­маль­ною, захотѣли убить ее. Вотъ что сдѣлали ученыя свѣтила области, док­торъ-ѱѵхіатръ Артемьевъ, онъ и сейчасъ живъ. Но я этого не боялся, а шелъ и ломалъ всѣ эти ложныя преграды. У меня на рукахъ былъ актъ о со­стоя­ніи моего здоровія изъ института имени Сербскаго, подписанный ака­де­ми­комъ Введенскимъ. Это была моя «атома» — защита моя. Я съ нею не боялся по Природѣ ходить, свое здоровіе сохранять. И за это все меня на­родъ любилъ. Онъ меня сохранялъ, помогалъ мнѣ своими сред­ства­ми. Бы­ли и мѣстные комитеты, и помощь отъ нихъ. Мое — это всѣ лю­ди, кто бы они ни были по національности и вѣроисповѣданію, они все сдѣлаютъ, у нихъ моя сила. Я, какъ таковой, за нихъ, а они за меня, ибо здоровіе нуж­но всѣмъ.

Люди посылаютъ экспедиціи и говорятъ: это намъ нужно. Мы все время ищемъ, не останавливаемся. По этому пути уже два варіанта прошли. От­ца и Сына мы закопали. А теперь на смѣну этому идетъ Духъ Святый. Онъ че­ло­вѣ­ка окружитъ снаружи и изнутри, дастъ жизнь человѣку, а че­ло­вѣкъ постояннымъ трудомъ и дѣлами на пути возсоединенія съ Ду­хомъ спасетъ себя самъ. Давно уже и громко нужно сказать объ этомъ че­ло­вѣ­ку, какъ непригодной единицѣ, которую онъ въ настоящее время изъ себя пред­став­ля­етъ.

1978 годъ насталъ! Мы, всѣ живущіе на свѣтѣ и жившіе до насъ, много дѣлъ передѣлали, а чтобы получить отъ этого удовлетвореніе, — этого не было. Всѣ живущіе на бѣломъ свѣтѣ стоятъ въ очереди и ждутъ своего дня. Они въ немъ крѣпко заболѣютъ и умрутъ на вѣки вѣковъ, какъ уми­ра­ли до нихъ.

Всѣ лежатъ въ прахѣ своемъ и ждутъ, когда ихъ подниметъ человѣкъ, при­шед­шій съ Востока. Онъ намъ всѣмъ скажетъ свои слова: «Горе, горе вамъ, фарисеи, книжники, лицемѣры.» Церкви запустѣютъ, Божій даръ от­па­детъ, свое мѣсто займетъ. Онъ скажетъ намъ всѣмъ: «Какъ же вы жи­ли?» А мы всѣ въ одинъ голосъ отвѣтимъ ему: «Мы жили хорошо и тепло.» А онъ намъ скажетъ: «А кому вы оставили плохое и холодное? Мнѣ, какъ та­ко­во­му, вы ничего не дѣлали, все при себѣ держали, своимъ мѣстомъ на­зы­ва­ли! А гдѣ же мое мѣсто? Вы мнѣ его не дали. А поэтому живите сами въ сво­емъ, сдѣланномъ. Но мнѣ не мѣшайте. Ибо я вашимъ не нуждаюсь. Ваше мнѣ не по душѣ и не по сердцу. Вамъ — ваше, а мнѣ — мое! Ваше со­зна­ніе опредѣлило вашъ бытъ, такъ что живите по-своему, какъ вы и жи­ли рань­ше. Придетъ время — скажите. А мое дѣло — мол­чать, ибо мол­ча­ніе — зо­ло­то!»

Я за эволюцію. Ее у насъ не было, но будетъ! Ни сказанія, ни пѣсни, ни­ка­кія другія особенности человѣческія не помогутъ! А только скажутъ: былъ таковъ и нѣтъ его. Осталось только дѣло, которое человѣкъ сдѣ­лалъ, но это мертвый капиталъ. Какъ онъ былъ на мѣстѣ, такъ и остал­ся. А че­ло­вѣ­ка и слѣдъ простылъ, ушелъ на вѣки вѣковъ и не будетъ его на бѣломъ свѣ­тѣ. А дѣло человѣческое было, есть и будетъ, только вотъ руки че­ло­вѣ­ка къ нему уже не вернутся никогда. Какая же это межъ нами жизнь? Мы умираемъ, и никто насъ не остановитъ въ этомъ! Мы люди не са­мо­за­щи­щен­ные. Это не природное, въ которомъ есть все для каждаго че­ло­вѣ­ка, чтобы онъ не умиралъ. Она намъ показываетъ: смот­рите, несутъ гробъ съ человѣкомъ, земля его притягиваетъ къ себѣ, какъ электромагнитъ.

Мы же съ вами, [всѣ] люди, на свѣтѣ являемся завоевателями своего права: мы съ ножомъ къ Природѣ, а Природа насъ — духомъ своимъ. Мы все соз­дан­ное нами превращаемъ въ шлакъ, въ отбросы, въ вонь, и вотъ за это-то и недолюбливаетъ насъ Природа и наноситъ намъ ущербъ.

Именно поэтому для насъ сейчасъ истинною наукою является закалка во всѣхъ качествахъ Природы, обращенныхъ къ намъ. Именно этому и учитъ насъ Учитель. Онъ трудится для всего міра людского. Сорокъ семь лѣтъ проработалъ на благо всѣхъ бѣдныхъ и обиженныхъ людей. Ему отъ свое­го имени приходится просить за всѣхъ насъ, чтобы мы по­вѣ­ри­ли его идее, въ которой истина и жизнь вѣчная, повѣрили и, самое главное, со­гла­си­лись дѣлать. А когда человѣкъ станетъ дѣлать, то внут­ри себя онъ по­лу­читъ по­кой.

Всѣ люди въ началѣ проходятъ черезъ мои руки. Лишь бы я приложился ими къ больному, и болѣзнь уже теряетъ силу. Вотъ чѣмъ я въ жизни си­ленъ: врагъ нашъ, несущій намъ смерть, побѣжденъ! Филиппинцы свои­ми руками разрѣзаютъ тѣло, а Учитель даетъ покой всему тѣлу. И это все сдѣ­ла­ла вѣжливая просьба: она врага убила.

А наши предки много и тяжело поработали. Построили самодержавіе — это былъ Отецъ всѣмъ людямъ. Что хотѣлъ, то надъ ними и дѣлалъ. И все же успѣха не имѣлъ въ своемъ дѣлѣ. На него нашлись люди — ѳео­ре­тики. Они вмѣстѣ съ народомъ эту форму смѣнили. Они ввели Со­вѣт­скую власть, дали народу свободу дѣйствій противъ Природы, обез­пе­чи­ли тех­ни­чес­кимъ во­ору­же­ні­емъ, чтобы людямъ легко жилось. Въ союзѣ съ нау­кой и техникой, съ химіей стали дѣлаться дѣла, однако удов­лет­во­ре­нія въ жизни люди не получили. Какъ болѣли, такъ и бо­лѣ­ютъ! Какъ про­сту­жи­ва­лись, такъ и про­сту­жи­ва­ют­ся! Въ этомъ смыслѣ все оста­лось по-прежнему. При­ро­да дала людямъ хорошее и теплое, а легкаго не ввела. Люди за шесть­де­сятъ лѣтъ своей жизни умираютъ почти всѣ!

А Учитель пришелъ къ людямъ со здоровымъ тѣломъ и съ Духомъ. Вѣдь недаромъ въ народѣ говорятъ: «Въ здоровомъ тѣлѣ — здоровый духъ.»

Мы же, всѣ люди, какъ начали дѣлать, такъ и дѣлаемъ дѣло нашихъ рукъ. Его бы у насъ не было и мы бы его не видѣли, если бы не окру­жи­лись имъ. Насъ всѣхъ заставляетъ условіе, выработанное съ самыхъ пер­выхъ дней на­шимъ желаніемъ, нашимъ хотѣніемъ. Мы пошли на поиски не­об­хо­ди­ма­го для себя, вѣдь намъ надо не плохое, а хорошее, теплое. Для это­го мы и ста­ли трудиться не легко, а тяжело. Потребовалась пи­ща, домъ, котораго че­ло­вѣкъ не имѣлъ и который въ процессѣ всего это­го ему по­на­до­бил­ся. Онъ сталъ для этого искателемъ въ Природѣ и она, по его же­ла­нію, давала ему все необходимое. Но какъ и раньше че­ло­вѣкъ никогда не былъ удов­лет­во­ренъ, такъ и сейчасъ люди не сидятъ на мѣс­тѣ, раз­ви­ва­ет­ся наука, тех­ни­ка, химія и разное другое искуственное, противное При­ро­дѣ.

Всѣ люди больные, то есть живутъ въ недостаткѣ, они хотятъ много, а имъ не дается простора, а разъ люди думаютъ, а изъ этого у нихъ ничего не по­лу­ча­ет­ся — это уже ихъ недостатокъ, а если ужъ ничего не по­лу­ча­ет­ся, то это уже болѣзнь, да еще какая! И въ этомъ недостаткѣ человѣкъ уми­ра­етъ.

А первый человѣкъ, рожденный Природою, не нуждался ни въ чемъ. Во­кругъ него лежало живое, энергичное и много было не начатаго. Онъ былъ богъ всему этому, сохранитель этого богатства. Его Духъ ос­вѣ­щалъ, какъ нашего Учителя дорогого. Онъ и остался такимъ, какимъ былъ, — онъ и сейчасъ есть такой!

И никто еще изъ живущихъ людей на свѣтѣ не сдѣлалъ такъ, чтобы из­бавиться отъ всего имѣющагося на свѣтѣ не живого. Это сдѣлалъ на себѣ Учитель. За это его Природа одарила, она дала ему силы, научила, какъ пользоваться ими. Быть вѣжливыми передъ всѣми — это первая за­да­ча. Стать ниже всѣхъ людей!

За это все онъ освятился, сталъ не такимъ человѣкомъ, какъ всѣ люди. Хо­тя люди и нуждаются во всемъ этомъ, ихъ Природа не удовлетворила. Лю­дямъ вѣчно всего мало, они постоянно думаютъ о прибыли, у нихъ раз­ви­ва­ет­ся экономика, и вся политика направлена къ тому, чтобы удов­лет­во­рить ихъ ненасытный аппетитъ. Человѣкъ этимъ окружился, этимъ жи­ветъ, ду­ма­етъ постоянно въ этомъ направленіи и въ этомъ режимѣ со­хра­ня­ет­ся. Люди хотятъ, чтобы одни другимъ подчинялись. Какъ жили, такъ и сей­часъ живутъ по закону Дарвина: сильный за счетъ без­силь­на­го. Эта-то ошибка и губитъ до сихъ поръ ихъ всѣхъ. Такъ до сихъ поръ гибнутъ люди. Природѣ не по душѣ ихъ гордость, ихъ ѕло, ихъ ненависть. Она ихъ гонитъ отъ себя, она не удовлетворена ими. Я, говоритъ При­ро­да, не хо­тѣ­ла, чтобы были такіе люди. Я къ нимъ прислала своего ес­тественнаго человѣка, что­бы люди признали его и посчитали своимъ. Онъ родился для того, чтобы исторію людскую на себѣ показать и пе­ре­дѣ­лать. Эта исторія была создана людьми. Люди людей заставляютъ, хотятъ, чтобы они въ Природѣ жили и подчинялись. Такъ люди жили до насъ, такъ живутъ и те­перь. А чтобы смѣ­нить всю эту картину, — этого люди не хотятъ. Ихъ са­мо­во­ліе заставляетъ за­хва­ты­вать мѣсто на землѣ и считать его своимъ. И на землѣ, и въ ат­мо­сфе­рѣ люди тоже хотятъ открыть какія-либо условія для себя. Однако При­ро­да взяла да умерт­ви­ла такого че­ло­вѣ­ка, не дала ему жить. А разъ онъ умеръ и его не стало, это уже горе-бѣда. Кто же ему помогаетъ, какъ не Учитель? Я всѣ силы положилъ для этого и сейчасъ на это кладу всѣ силы и буду класть и дальше!

Мы кушаемъ, одѣваемся, живемъ въ домахъ, то есть дѣлаемъ то, что намъ необходимо по прежней исторіи. А Учитель не живетъ въ прежней ис­то­ріи и въ прежней необходимости не нуждается. У него свое, при­род­ное. Онъ живетъ въ независимости. Ему не нужна пища и въ одеждѣ онъ не нуж­да­ет­ся. Учитель говоритъ, что домъ — не спасеніе человѣку въ его жизни. Онъ родился въ домѣ, въ домѣ онъ и умеръ, хотя ему и казалось, что онъ въ немъ жилъ, какъ хотѣлъ. Мнѣ очень холодно — я же живой че­ло­вѣкъ. А внутреннее чувство говоритъ мнѣ — этого люди не собирались дѣлать въ своей жизни. Ихъ дѣло одно — выполнять въ жизни какую-ли­бо работу. Кромѣ этой работы, у нихъ нѣтъ жизни, они не нашли иного пути, уво­дя­ща­го ихъ отъ проложенной ими дороги къ смерти. У нихъ только од­но на умѣ: взять отъ Природы то, что имъ необходимо, чтобы было тепло, удобно, чтобы все захваченное считать своимъ. Имъ всего мало. Имъ не­об­хо­ди­мо набить животъ. А если онъ пустой, то нужно най­ти, чѣмъ его за­полнить — вотъ вамъ уже и требовательность, и она нес­кон­чае­мая, кру­тит­ся безъ ос­та­нов­ки.

Однако, хотя и есть на столѣ хлѣбъ и въ запасѣ различные продукты, отъ всего этого можно отвыкнуть, въ началѣ хотя бы на нѣсколько дней въ недѣлю. Пища находится въ воздухѣ, окружающемъ человѣка. Это эѳиръ, движущійся съ воздухомъ и проницающій насквозь организмъ человѣка: въ немъ живое условіе жизни. Учитель это все нашелъ и вывелъ прак­ти­чес­ки.

11 Февраля 1978 года по телевидѣнію шла постановка о Богѣ, никѣмъ и никогда не видимомъ. Однако зачѣмъ его такъ рисуютъ нашей мо­ло­де­жи? Развѣ монашки были у него? Онъ былъ и есть и при немъ ангелы-ис­пол­ни­те­ли, они были создателями всего дѣла въ атмосферѣ (то есть въ эѳирѣ). Однако все было не такъ, какъ показывали по телевидѣнію, если ра­зо­брать­ся съ исторіей. Тьмы не было и не было и свѣта. Скажи всѣмъ уче­нымъ, художникамъ и другимъ прямо: «Что́ было до того, когда еще не бы­ло ни свѣта, ни тьмы, а Богъ уже былъ въ вашей исторіи?»

Не знаете, не умѣете — не беритесь, ибо вамъ, какъ книжникамъ, фа­ри­се­ямъ и лицемѣрамъ, будетъ за это большое горе. На это все, вами вы­ду­ман­ное, придетъ человѣкъ съ Востока. Онъ будетъ разсказывать, а ему не по­вѣ­рятъ. Однако будетъ такое время: церкви запустѣютъ, даръ Бо­жій уй­детъ, его не будетъ. Но мы — гордые люди, мы будемъ хвалиться нашею жизнію: дескать, мы ее сами сдѣлали, живемъ въ ней хорошо и тепло. И все это, молъ, не техника создала, искуство, химія — все это, дескать, сдѣ­ла­ли руки человѣка.

А куда же дѣлся Духъ Святый, если Природа въ немъ естественнымъ об­ра­зомъ находится: въ Духѣ она?

Люди захотѣли уйти отъ этого всего и дѣлали во всей своей исторіи толь­ко то, что имъ надо. И дѣло ихъ оправдалось тѣмъ, что они заслужили — смертію!

А сейчасъ придетъ на арену человѣкъ. Его пригласитъ Природа. Она его научитъ, какъ помочь человѣку въ его горѣ-бѣдѣ. Онъ заслужитъ довѣріе отъ нея за то, что онъ такой есть, и ему люди повѣрятъ, какъ таковому. Онъ пойдетъ отъ нихъ въ море, а они останутся на сушѣ. А онъ пойдетъ по водѣ. Это обязательно будетъ среди людей.

Я подѣлился съ людьми пополамъ. Имъ оставилъ ихнее теплое и хорошее, а себѣ взялъ холодное и плохое, чѣмъ и живу, доказывая свою правоту. Свое здоровіе вношу людямъ, которые будутъ говорить обо мнѣ, какъ о та­комъ человѣкѣ, который несетъ на себѣ Богову идею. Я пришелъ на землю не самовольничать и не жить самозахватомъ. Ни­ко­му такого права не да­но, чтобы облюбовать какое-либо мѣсто и жить въ немъ, рас­по­ря­жать­ся всѣмъ природнымъ добромъ, считая его своимъ. Человѣку не­об­хо­ди­мо что-то дѣлать и онъ старается всѣ усилія на­пра­вить на это дѣло. Мнѣ хо­чет­ся сказать о всѣхъ людяхъ — они въ данное время живутъ въ не­рав­ныхъ усло­ві­яхъ: одни выше, другіе ниже, одни за­став­ля­ютъ, другіе под­чи­ня­ют­ся, од­ни владѣютъ, другие ничего не имѣ­ютъ. И это жизненное не­ра­вен­ство по­рож­да­етъ недовѣріе, от­чуж­ден­ность, ѕлобу, ненависть. Люди от­во­ра­чи­ва­ют­ся другъ отъ друга, не хо­тятъ здороваться, считаютъ, что въ этомъ нѣтъ необходимости. Люди приучили себя къ тому, чтобы каждый человѣкъ стремился къ карьерѣ, чтобы онъ былъ не хуже другихъ, до­стиг­шихъ бла­го­по­лу­чія. Ихъ дѣло не стоитъ на мѣстѣ, растетъ, расширяется. Вся со­вре­мен­ная техника слу­житъ этому дѣлу. Люди ищутъ въ Природѣ для своего, ими созданнаго. Природа давно бы дала все людямъ. У нея есть то, что нужно людямъ, именно то, чего нѣтъ у нихъ. Но они никакъ не додумаются до того, что имъ болѣе всего необходимо. А тому, что имъ болѣе всего нуж­­но, они не нашли мѣста. Такого мѣста, на которомъ мож­но было бы и свое по­ста­вить и въ то же время другому ничѣмъ не по­мѣ­шать. Вотъ какія дѣла происходятъ въ Природѣ! Люди дѣлаютъ только то, что имъ нужно и по­это­му во всемъ крѣпко нуждаются и болѣютъ. Эту бо­лѣзнь невозможно за­быть, она мучаетъ тѣло человѣка, который старался дѣлать все такъ, какъ всѣ люди дѣлаютъ. Вѣдь они [люди] не хотятъ, чтобы имъ было хо­лод­но и плохо. Всѣ они хотятъ видѣть только хорошее и теп­лое, какъ и всегда было въ ихъ дѣлѣ. Однако такое хотѣніе не­осу­щест­ви­мо: хорошее и теплое не до­во­дит­ся до конца, рвется, попадаетъ въ про­сакъ. Люди сгораютъ, и къ нимъ приходитъ несчастіе, горе съ бѣдою, отъ которыхъ они не имѣютъ за­щи­ты. И раньше люди жили съ большимъ не­дос­тат­комъ, такъ же ѣли и пи­ли, да еще показывали себя, вотъ, молъ, мы такіе люди, имѣемъ свое добро и думаемъ, какъ бы получше пожить за его счетъ. Такая вотъ у насъ за­да­ча — жить получше да послаще другихъ. Въ общемъ, у меня одно, а у тебя другое, [ты] живи какъ хочешь, а я [буду жить] какъ знаю.

Мы въ этой жизни живемъ подчиненно, говоримъ не свободно, дабы не попасть въ просакъ, а дѣлаемъ то, чему обучены въ дѣлахъ текущихъ. Вся картина человѣческой жизни дѣлается такъ, что, въ концѣ концовъ, каж­дый только тѣмъ и доволенъ, что поставилъ свое въ Природѣ. Мы при­вык­ли многое называть своимъ. Боже упаси, если кто-нибудь другой втор­га­ет­ся въ наши владѣнія, гдѣ, я считаю, все принадлежитъ только мнѣ. Какъ по­ста­вить такого человѣка на путь истины? Вѣдь онъ же не хорошій въ этомъ дѣлѣ человѣкъ. А ему надо поклониться и попросить у него про­ще­нія, что­бы онъ узналъ о томъ, что нами дѣлается и что будетъ нужно ему.

Природа говоритъ: «Я мать-родительница, одна у васъ всѣхъ такая, что я захочу, то въ людяхъ и сдѣлаю. Это я есмь во всемъ независимая родная ваша мать, вѣдь это я васъ всѣхъ до одного породила. А вы такой завели у себя порядокъ — начинать дѣлать свою жизнь съ вершины горы, а дальше катиться подъ гору, до самой своей погибели.»

И больше ничего мы не знаемъ, кромѣ этого. Это все рождено самими людьми. Мы не знаемъ, съ чего начинать, у насъ на счетъ этого нѣтъ ни­какого понятія.

Человѣкъ произошелъ отъ Бога и, какъ считается между людьми, онъ въ началѣ былъ слѣпленъ, а потомъ въ него былъ вдунутъ духъ и онъ сталъ человѣкомъ. Но Бога, какъ такового, никто изъ людей никогда не ви­дѣлъ и видѣть не могъ. Онъ есть такая въ жизни единица, о которой человѣкъ можетъ всячески предполагать. У него есть слуги, родившіеся въ При­ро­дѣ. Они стали вѣрить Богу, а другіе стали думать, что въ жизни этого нѣтъ, стали мыслить на этотъ счетъ. А разъ есть двѣ стороны на бѣломъ свѣтѣ, то это уже не хорошо.

Разъ человѣку не дали возможности, чтобы онъ выполняль свое на­зна­че­ніе, то это уже не жизнь. Была въ человѣческой жизни такая исторія. У отца было два сына. Одинъ слушался отца, другой нѣтъ. Одинъ все тянулъ въ домъ, а другой все тащилъ изъ дому. Отецъ и есть отецъ, онъ старался удовлетворить ихъ обоихъ: и того не обидѣть, и другого не оставить. Онъ не возражалъ сыновьямъ. Послушнаго и трудолюбиваго, который чтилъ отца, онъ держалъ подлѣ себя, а непослушному, по­тре­бо­вав­ше­му своей части, тоже не отказалъ и отдалъ ему его часть. Тотъ получилъ свою часть и уѣхалъ, куда ему хотѣлось. Тамъ онъ рас­тран­жи­рилъ все свое доб­ро и обнищалъ. Пошелъ онъ наниматься на работу къ богатому человѣку и работалъ у него въ подчиненіи, хотя ему было отъ этого тяжело. Вспом­нилъ онъ про отца своего родного и рѣшилъ пойти и наняться ему въ слу­ги. Отецъ есть отецъ, ему стало жаль своего не­по­слуш­на­го сына. Онъ обрадовался его раскаянію и ради его возвращенія закатилъ пиръ и не жалѣлъ ничего ради этого, такъ какъ былъ очень бо­гатъ. А второй сынъ былъ въ это время въ полѣ и тамъ трудился. Узналъ онъ о возвращеніи бра­та и о пирѣ, данномъ отцомъ. Раздосадовался онъ, упрекнулъ отца за его милосердіе. А отецъ ему, какъ родному сыну, отвѣтилъ: «Сынокъ, по­жа­лѣй его, прости ему, гулякѣ, пусть мы съ тобою за это дѣло отвѣтимъ. Намъ никто не скажетъ, что мы не такъ по­сту­пи­ли. Мы приняли съ тобою твоего родного брата, онъ же вспомнилъ про отца, а также и про тебя, сынокъ.» Это была такая исторія.

Развѣ эту исторію можно остановить? Она начиналась людьми, она людь­ми и закончится. А пока же у людей нѣтъ никакого сознанія на все это. Они всѣ ѱѵхически больные: имъ только дай, а больше ничего не по­нимаютъ. У нихъ на умѣ и въ сердцѣ только одно — чтобы была при­быль. А когда у нихъ убыль, они уже жить не могутъ, они умираютъ.

Я, какъ Учитель, пришедшій къ людямъ, хочу сказать про это. Вѣдь все, что мы сдѣлали въ жизни нашей, теперешней, есть для насъ смерть. Смерть отъ этого дѣла! И этой смерти ни одинъ человѣкъ въ своей жизни не избѣжалъ, и не ушелъ, какъ бы людямъ этого не хотѣлось. Но для жиз­ни они ничего не сдѣлали, ибо всѣ вовлечены въ общій ходъ дѣла, ве­ду­щій къ смерти. Вѣдь въ Природѣ двѣ стороны, въ которыхъ мы, какъ люди, мо­жемъ жить. Однако люди избрали одинъ путь — хорошій и теплый, а отъ плохого и холоднаго стали уходить. Вотъ что сдѣлали люди въ При­ро­дѣ: они проявили не свою любовь, а свой капризъ, свое хотѣніе, свое не­удо­вольст­віе. Однако это не дало человѣку удов­лет­во­ре­нія за то, что онъ сталъ Природу недолюбливать, не только не цѣнилъ ее, а наоборотъ, найдя ее какъ живую, со своимъ зарядомъ нагналъ и убилъ ее. Кто за это вотъ дѣло тебя пожалѣетъ? Вѣдь за кровь платятъ кровію: ты ее сегодня, а она тебя завтра.

У людей вся надежда на авось. Хорошо живетъ человѣкъ — радуется, жи­ветъ плохо — плачетъ. А чтобы такъ не происходило, этого мы въ При­ро­дѣ не заслужили. За все нехорошее, нами сдѣланное, она напала на насъ сво­ею язвочкою или грибкомъ, отъ которыхъ мы не нашли средствъ и умерли. Вотъ чего мы добились сами въ Природѣ. И никто въ этомъ не виноватъ, а только сами люди со своею исторіей.

Мы сами совершили революцію, чтобы избавиться отъ частной собст­вен­нос­ти, которая всему виною. А до этого, то есть при самодержавіи, отецъ сыномъ распоряжался. Теперь же Совѣтская власть заступилась за сы­на, пригласила ученыхъ, чтобы они научили этого сына грамотѣ, под­ко­ва­ли ѳеоретически, чтобы онъ былъ между людьми техническимъ че­ло­вѣ­комъ, чтобы дѣлалъ все искуственно, съ помощію химіи, чтобы лю­дямъ было хо­ро­шо и тепло. Многіе отдали жизнь за такія условія.

Ученыхъ дѣло было думать, а дѣлать приходилось тяжело. И, несмотря на все это, какъ былъ въ Природѣ врагъ неизвѣстной стороны, такъ онъ и остался въ людяхъ. Его мы не изжили. Человѣку по-прежнему тяжело, его по-прежнему заставляютъ, ему по-прежнему приходится кому-то под­чи­нять­ся. И моральная сторона дѣла сильно развилась. Ей особенно обу­че­ны тѣ, кому приходится командовать другими. Онъ командуетъ, а самъ въ При­ро­дѣ боится плохого и холоднаго до невозможности! Они стра­ща­ютъ его въ его жизни, но чтобы отказаться отъ командованія, ни-ни! Это только и держитъ его на бѣломъ свѣтѣ. Это вѣдь его ад­ми­ни­стра­тив­ное мѣсто. Онъ привыкъ командовать, чтобы люди ор­га­ни­зо­ван­но ра­бо­та­ли. А тѣ, которые создаютъ, работая, они живутъ за счетъ своего умѣнія. Они обучаютъ дру­гихъ людей для того, чтобы тѣ знали ихъ, какъ спе­ціа­лис­товъ высокаго зва­нія, и отдавали бы имъ свой покой. Ученымъ людямъ за ихъ большія знанія платятъ большія деньги. Имъ легче жи­вет­ся, чѣмъ другимъ: вѣдь они ѳео­ре­ти­ки, люди умные, имъ есть чѣмъ козырять пе­­редъ другими.

Однако до сихъ поръ не видно, чтобы ученые сдѣлали что-то полезное для истинной жизни. Они развили своимъ знаніемъ и дѣломъ тех­ни­чес­кое, ис­куст­вен­ное, съ помощію химіи. А это жизни не помогаетъ, а мѣ­ша­етъ. А надо, чтобы онъ [ученый] взялся безъ всякаго денежнаго ин­тереса, да и перешелъ на практику для того, чтобы сдѣлаться для людей по­лез­нымъ! Довольно вводить технику, довольно дѣлать все ис­куст­вен­нымъ об­ра­зомъ, довольно прогрессировать химіи. Мы должны добиться одного отъ При­ро­ды: чтобы жить въ ней за счетъ естества, за счетъ прак­ти­чес­ка­го дѣла. Вѣдь намъ не умирать, а жить надо. Надо умѣть завоевать тѣ природныя силы, которыя служатъ жизни. А онѣ въ При­ро­дѣ есть и ими необходимо воспользоваться.

И это не какія-то тамъ искуственныя силы. Эти силы должны быть при­род­ны­ми, и онѣ есть въ Природѣ! Сильнѣе Природы нѣтъ ничего, она все­му го­ло­ва. Что она захочетъ, то и сдѣлаетъ, у нея силы ес­тест­вен­ныя. Я объ этомъ говорилъ многимъ ученымъ. Я спрашиваю у нихъ: «Скажите мнѣ, пожалуйста, что́ было тогда, когда не было ни свѣта, ни тьмы? Какая тог­да была атмосфера?» Но этого ученые не знаютъ и ничего про это сказать не могутъ. А вѣдь вотъ взялись они за такое дѣло, которое не дало ни­ка­кой пользы людямъ. Здоровіе мы свое по­те­ря­ли и насъ, какъ та­ко­выхъ, въ землю зарыли и мы лежимъ въ прахѣ. И никто, кромѣ Учителя, не ду­ма­етъ помочь этому умершему человѣку.

А ему надо помочь, потому что въ Природѣ, насъ окружающей, ничего даромъ не пропадаетъ, все жило и живетъ въ Природѣ вѣчно. Это вамъ не фунтъ изюма! Природа намъ на эти всѣ дѣла прислала своего такого че­ло­вѣ­ка жизнерадостнаго, съ мыслію и съ дѣломъ всей вселенной. Его тѣло пришло къ прошлому, къ начальному. Мы тоже въ своемъ дѣле ждемъ кон­ца, чтобы онъ и къ намъ пришелъ. Однако Природа намъ не даетъ его, она хочетъ вернуть все назадъ. Придетъ время такое — кто за­копалъ че­ло­вѣ­ка, тотъ его и откопаетъ! Люди всѣ по одному слову вы­здо­ро­ве­ютъ. Они до­ждут­ся этого сами, когда въ однѣ двери будутъ вхо­дить, а изъ другихъ выходить здоровыми. А когда это только получится, то и воскресать бу­дутъ люди отъ этого всего дѣла. Тогда-то и придется мнѣ во славѣ свое мѣсто занять, чтобы людей за ихъ нарушеніе осудить. Я получу въ этомъ всякаго рода довѣріе, чтобы судить всѣхъ людей за ихъ ошибки.

Я есмь — Паршекъ всему этому дѣлу. Мнѣ довѣрилась Природа. Она освя­ти­ла меня этимъ. Я въ этомъ дѣлѣ есмь богъ. Ему, какъ таковому, нужно вѣ­рить. Онъ пришелъ къ намъ съ Востока и про все это намъ говоритъ! Да! Да! Этому придетъ конецъ. За все, нами сдѣланное, онъ насъ осудитъ. Ку­да же подѣвалось все съ насъ то хорошее, которое дано намъ отъ При­ро­ды? Мы не пожелали другому того, чего желаемъ сами. Голаго не одѣли и го­лод­на­го не накормили, нуждающемуся не помогли и страждущаго не утѣ­ши­ли. Мы этого человѣка не видѣли, но чтобы мы его желали, этого у насъ, какъ таковыхъ, нѣту. А онъ у насъ спроситъ: «Какъ вы жили?» Мы ему отвѣтимъ такъ: «Работали, деньги зарабатывали, ѣли, пили, одѣ­ва­лись тепло, въ домѣ жили съ уютомъ.» И тогда-то онъ намъ скажетъ: «Ну, что же, живите по-своему. А мнѣ не мѣшайте заниматься холоднымъ и пло­химъ. Я вашимъ не интересуюсь и не хочу быть такимъ, какіе вы есте. Я не хочу жить такъ, какъ живете вы, не хочу быть книжникомъ, фа­ри­се­емъ и лицемѣромъ, для которыхъ такъ-то дѣлать не надо, а такъ вотъ — на­до. Вы Природу покупаете, вы Природу и продаете. Одно хвалите, другое ко­ри­те и ненавидите. У васъ въ дѣлѣ вашемъ смѣхъ одинъ. Вы хотите до­ка­зать, что вы люди шибко ученые. А Природа есть Природа. Она учитъ че­ло­вѣ­ка не заботиться о завтрашнемъ днѣ. А че­ло­вѣкъ еще и не жилъ, а уже при­го­то­вил­ся со своимъ дѣломъ. У него въ головѣ мысль подсказала, что ему придется дѣлать завтра и пос­лѣ­завт­ра и такъ далѣе и этому нѣтъ конца: то одно, то другое дѣло. А чтобы правильно въ жизни сдѣлать, что­бы не оши­бить­ся, — этого человѣкъ не сумѣлъ. Онъ, несмотря на всю свою технику, искуство, химію, не смогъ сдѣлать такъ, чтобы не ошибиться.»

У меня въ моей исторіи произошло слѣдующее. Въ гололедъ я шелъ ми­мо колонны автомашинъ, которая забуксовала на подъемѣ. А я, идя по тому же мѣсту разувшись, обогналъ всю эту технику и пошелъ дальше своею до­ро­гою. Я не техническій человѣкъ, а сказалъ свои слова! Если сейчасъ уда­лить въ Природѣ все техническое, созданное человѣкомъ, то онъ бу­детъ безсиленъ. Это-то безсиліе и не даетъ ему хода. А Природа, не смот­ря ни на какую технику, всѣхъ убираетъ съ дороги. Природа сохранитъ толь­ко ес­тественнаго живого человѣка!

Я проходилъ въ началѣ зимы мимо Туапсе. Разыгрался штормъ не­вѣ­ро­ят­ной силы, не менѣе двѣнадцати балловъ. Падали телеграфные столбы. А я не побоялся вступить въ эти огромныя бушующія волны. И какъ только вступилъ, море тотчасъ же успокоилось. Это было въ началѣ мое­го жиз­нен­на­го пути. Я тогда ничего не ѣлъ и ѣсть не собирался. Въ те­че­ніи двѣ­над­ца­ти дней я ходилъ въ море и сидѣлъ тамъ. Бывало, входилъ въ море и ночью. Сижу въ водѣ и слышу, какъ мимо меня, по­сту­ки­вая на стыкахъ, пробѣгаютъ поѣзда. Погружаясь въ воду, я видѣлъ самый раз­ный свѣтъ ослѣпительной силы и бывалъ у каждаго въ домѣ.

Это была такая моя практика. Началось это 23 Ноября, а 5 Декабря я при­шелъ въ Сочи. Если бы вы видѣли, какой снѣгъ положила Природа къ мое­му приходу въ этотъ городъ! Я шелъ по нему какъ Духъ Святый. Ме­ня отъ ногъ до головы онъ окружалъ, какъ пухъ. Люди шли за мною до самой кромки моря. Люди же и заставили меня пойти въ глубину моря, гдѣ я и просидѣлъ подъ водою, не помню, сколько времени. Знаю только, что спа­са­те­ли меня вынули живого и невредимаго сѣтями. До­ста­ви­ли меня въ ми­ли­цію. А у меня въ карманѣ моихъ трусовъ лежалъ актъ о со­стоя­ніи моего здоровія. Меня отвезли на вокзалъ и посадили на поѣздъ, дабы я не вво­дилъ людей въ заблужденіе. Встрѣчался я съ депутатами. Я раз­ска­зы­валъ имъ о своей практикѣ, говорилъ имъ объ истинѣ этого дѣла. Я хо­чу, чтобы всѣ люди провѣрили это, какъ живой фактъ среди людей.

Немало [есть] мѣстъ, гдѣ я бывалъ. Въ Армавирской раіонной больницѣ я поставилъ на ноги нѣкоторыхъ больныхъ. А когда пріѣхалъ главный врачъ Нефедовъ, я встрѣтился съ нимъ и разсказалъ ему о своей прак­ти­кѣ. А онъ мнѣ отвѣтилъ, чтобы я имъ не мѣшалъ, и посовѣтовалъ ѣхать со своими ка­чест­ва­ми въ Москву. Думаете, я не поѣхалъ въ Москву? По­ѣхалъ и встрѣ­тил­ся тамъ съ врачами. Помню мою встрѣчу со Стуковымъ. Онъ мнѣ такъ сказалъ: «Если ты будешь этимъ заниматься, то мы тебѣ по­ка­жемъ такую дорогу, куда Макаръ телятъ не гонялъ.» А въ Рос­сій­скомъ строительномъ О. Р. С. — организаціи солидной, гдѣ главнымъ ди­рек­то­ромъ въ то время былъ Алимовъ, а финансовымъ директоромъ — Берецкій, меня остригли и съ работы сократили. А вѣдь всѣ они хорошо знали, что я помогалъ лю­дямъ! И нѣтъ, чтобы и мнѣ пойти навстрѣчу, такъ нѣтъ, они взяли и со­кра­ти­ли. Болѣе того, они взяли да и пред­ста­ви­ли меня какъ ѱѵхически боль­но­го и дали мнѣ первую группу ин­ва­лид­нос­ти. Однако это далеко не всѣ испытанія въ моей жизни.

Во время нападенія Гитлера на Россію его превосходящими силами, мѣсто жительства моего было подъ гитлеровскою оккупаціей. Я встрѣ­чал­ся съ Паулюсомъ. Онъ меня спросилъ: «Кто побѣдитъ?»  —  Я отвѣ­тилъ: «Ста­линъ.» Онъ ознакомился съ моею идеею и выдалъ мнѣ новую справ­ку, пе­ре­пи­савъ съ прежняго Русскаго шрифта на нѣмецкій, и при­ло­жилъ къ ней гербовую печать. Этой справкою я и спасался въ ихнемъ режимѣ. Нѣмцы, видя ко мнѣ такое отношеніе со стороны Паулюса, кри­ча­ли: «Гутъ, панъ!» А нѣмецкіе офицеры рѣшили показать меня въ Бер­ли­нѣ. По­са­ди­ли меня въ вагонъ вмѣстѣ съ вербованными и повезли. Но потомъ ме­ня ссадили и пе­ре­да­ли украинскимъ полицаямъ, потому что не знали мо­ей тайны. А тѣ, изъ Знаменки, отвезли меня въ Днѣп­ро­пет­ровскъ, въ гес­та­по. Я былъ туда доставленъ невредимымъ, такъ какъ ме­ня охраняла Природа. А по дорогѣ разговаривалъ черезъ переводчика съ ихними сол­да­та­ми. Они тоже кри­ча­ли: «Гутъ, панъ!» Однако, гутъ, панъ-то, гутъ, панъ, а только взялъ меня нѣмецкий солдатъ подъ ружье, да и повелъ въ ко­мен­да­ту­ру. Тамъ стоялъ мотоциклъ и они меня, одетаго въ одни тру­си­ки, всю ночь по жуткому мо­ро­зу и вѣтру провозили по городу. Но я тер­пѣлъ не зря! Я просилъ При­ро­ду, чтобы Русскій солдатъ взялъ надъ нѣм­ца­ми верхъ. Такъ оно и по­лу­чи­лось! Природа услышала мою просьбу и по­мог­ла Русскому солдату за­имѣть такую силу, чтобы нѣмца одолѣть. Нѣ­мец­кая армія потеряла свое пре­вос­ход­ство подъ Москвою и покатилась назадъ. Двадцать семь сутокъ я сидѣлъ въ гестапо и все это время дѣлалъ все, что было необходимо для нашей побѣды. Моя мысль лазила у Гит­ле­ра въ го­ло­вѣ, заглазно про­буж­да­ла въ немъ то, что нужно было для по­бѣ­ды надъ фа­шист­скою Германіей. Фашистскіе на­чаль­ни­ки — политики хит­рые, спра­ши­ва­ли у меня: «Кто по­бѣ­дитъ?»  —  Я от­вѣ­чалъ: «Сталинъ.» Нѣ­мецъ про­иг­ралъ войну и въ этомъ есть заслуга и Паршека, который про­силъ Природу, чтобы побѣдилъ Рус­скій солдатъ. Однако Паршекъ не за то, чтобы люди убивали другъ друга. Онъ за то, чтобы не было воюющихъ сторонъ, онъ за миръ! Онъ за любовь между всѣми людьми, которая толь­ко и можетъ привести насъ къ вѣчной, не­уми­рае­мой жизни!

А теперь я скажу о врагѣ внѣшнемъ и внутреннемъ, который находится въ людяхъ и который людьми же и порожденъ. Мы его не знаемъ и не мо­жемъ его знать, а онъ есть. Мы свергли царя, побѣдили са­мо­дер­жа­віе, то есть смѣнили Отца на Сына, ввели науку, искуство, химію, чтобы стать не­за­ви­си­мы­ми отъ Природы, но какъ былъ врагъ между нами, какъ внѣшній, такъ и внутренний, такъ онъ и остался. Потому что люди отгородились отъ Природы, стали въ ней безсильными. Они по­на­дѣя­лись на мертвое: на тех­ни­ку, искуство, химію. Они все дѣлаютъ, чтобы урвать изъ Природы только то, что имъ нужно для себя, для интересовъ того дѣла, которое проложено людьми отъ начала ихъ жизни и которое всегда ведетъ и будетъ вести только къ одному концу — смерти!

А сейчасъ пришелъ человѣкъ съ Востока. Онъ и практикъ естественнаго характера — Побѣдитель Природы, Учитель народовъ, Богъ земли. Онъ ес­тест­вен­но овладѣлъ Природою: черезъ довѣріе и любовь съ нею по­дру­жил­ся. Она ему во всемъ помогаетъ и всѣ находящіяся въ немъ жи­во­твор­ныя силы ему дала.

Все это приготовлено къ двумъ тысячелѣтіямъ. А пока что земля наша всѣхъ насъ, живущихъ на бѣломъ свѣтѣ людей, за все нами сдѣланное на ней, прибрала къ своимъ рукамъ и никого не удовлетворила въ его дѣлѣ. Люди — это есть мы. Мы всѣ лежимъ на своихъ мѣстахъ во прахѣ.

Эти люди лежатъ и ждутъ мое имя, для того чтобы имъ всѣмъ оттуда под­нять­ся! И они не только поднимутся, но и будутъ всѣ до единаго за свое сдѣланное отвѣчать. Это будетъ и обязательно будетъ въ людяхъ. Они са­ми этого добьются. Ихъ окружитъ Природа. Она дастъ имъ жи­вот­вор­ныя силы и освѣтитъ ихъ на вѣки вѣковъ.

Желаю счастія, здоровія хорошаго.

1978 годъ, Февраль 14 дня.

Учитель.

Главная страница.