Стихи и пѣсни Владиміра Высоцкаго. Посланникъ.

О ПРОРОКАХЪ.

I. Пѣсня о провидицѣ Кассандрѣ.

Долго Троя въ положеніи осадномъ
Оставалась неприступною твердыней,
Но Троянцы не повѣрили Кассандрѣ —
Троя, можетъ быть, стояла бъ и понынѣ.

Не зная отдыха, пророчила дѣвица,
Такъ ясно видѣвшая Трою павшей въ прахъ,
Забывъ о томъ, что и провидицъ, и провидцевъ
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.

И въ ночь, когда изъ чрева лошади на Трою
Спустилась смерть, какъ и положено, крылата,
Надъ избиваемой безумною толпою
Носились крики: «Это вѣдьма виновата!»

Не зная отдыха, пророчила дѣвица,
Такъ ясно видѣвшая Трою павшей въ прахъ,
Забывъ о томъ, что и провидицъ, и провидцевъ
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.

И въ эту ночь, и въ эту кровь, и въ эту смуту,
Когда сбылись всѣ предсказанія на славу,
Толпа ждала лишь подходящую минуту,
Чтобъ учинить свою привычную расправу.

Не зная отдыха, пророчила дѣвица,
Такъ ясно видѣвшая Трою павшей въ прахъ,
Забывъ о томъ, что и провидицъ, и провидцевъ
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.

Конецъ простой — хоть не обычный, но досадный:
Какой-то Грекъ нашелъ Кассандрину обитель,
И сталъ использовать провидицу Кассандру
Такъ, какъ используетъ рабыню повелитель.

Не зная отдыха, пророчила дѣвица,
Такъ ясно видѣвшая Трою павшей въ прахъ,
Забывъ о томъ, что и провидицъ, и провидцевъ
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.
Во всѣ вѣка сжигали люди на кострахъ.

II. Пѣсня о вѣщемъ Олегѣ.

Какъ нынѣ сбирается вѣщій Олегъ

Щита прибивать на ворота,

Какъ вдругъ возникаетъ предъ нимъ человѣкъ:

Дозволь, молъ, повѣдать чего-то.

И молвитъ ему ни съ того ни съ сего,
Что приметъ онъ смерть отъ коня своего.

Ну, только собрался итти онъ на вы —

Отмщать неразумнымъ Хазарамъ,

Какъ вдругъ появились сѣдые волхвы:

Прислушайся, молъ, княже къ старымъ.

И тоже гласятъ ни съ того ни съ сего,
Что приметъ онъ смерть отъ коня своего.

«Да кто вы такіе, откуда взялись?!» —

Дружина волхвовъ обступила.

«Сидѣли по норамъ бы, коль напились, —

«Торопитесь, что ли, въ могилу?

«Пошто говорить ни съ того ни съ сего,
«Что приметъ онъ смерть отъ коня своего?»

Ну, въ общемъ, они не сносили головъ —

Шутить не могите съ князьями!

Дружинники въ землю втоптали волхвовъ

Своими гнѣдыми конями:

Рекли, молъ, они ни съ того ни съ сего,
Что приметъ онъ смерть отъ коня своего!

А вѣщій Олегъ свою линію гнулъ,

Ничьимъ не внимая совѣтамъ.

Онъ только однажды волхвовъ вспомянулъ,

Презрительно хмыкнувъ при этомъ:

Несли, молъ, они ни съ того ни съ сего,
Что смерть я приму отъ коня своего!

«А вотъ онъ, мой конь, — на вѣка опочилъ,

«Одинъ только черепъ остался!..»

Олегъ преспокойно стопу возложилъ —

И тутъ же на мѣстѣ скончался:

Ѕмію потревожило дѣйство его —
И принялъ онъ смерть отъ коня своего.

Такъ каждый волхвовъ покарать норовитъ,

А нѣтъ бы — послушать ихъ, правда?

Олегъ бы послушалъ — еще бъ одинъ щитъ

Прибить смогъ къ вратамъ Цареграда.

Его жъ упреждали съ того и съ сего,
Что приметъ онъ смерть отъ коня своего!

1967 г.

Главная страница.